Все
Отредактировано:03.05.09 12:32
[COLOR=orange][SIZE=+2]Моя женщина создана ради меня Или Дневник неверного мужа[/SIZE][/COLOR]
[B][COLOR=darkblue][SIZE=-1[COLOR=red[COLOR=red]- Марин, ну я ушёл.
- Мишут, не забыл обед? Мобильный? Ключи?
- Да нет же, всё, пока[/COLOR].[/COLOR]
Ну сколько можно? День ото дня одно и то же: «Мишут, ключи, телефон, обед. Шарфик повязал, замерзнешь!». Чёрт возьми, надоело! Неужели нельзя понять, что я не тот юнец, с которым она начала жить четырнадцать лет назад. Боже, четырнадцать лет «шарфик, обед, ключи». Хорошо, что мобильных тогда не было, точно бы свихнулся. Скоро среди ночи буду просыпаться от этого голоса про чёртовы «шарфик, обед, ключи»… От этого ещё больше себя чувствуешь себя тем же «подмастерьем» инженера, которым пришёл на завод. Ей наплевать, что её муж давно директор и вообще, вполне самостоятельный человек. А нет же…
…Леночка… Алёнушка… Прямо как из старорусской сказки – светлоокая, светловолосая, статная, красива-а-я. Она появилась в моём кабинете после долгой вереницы претенденток на вакантное место пресс-секретаря. Вошла неслышно, бархатным шепотком пролепетала «Добрый день» и полупрозрачным видением встала перед дубовым столом. Я ещё тогда удивился, как это неземное нежное создание может быть пресс секретарем. Человеком, на которого будут возложены обязанности вести переговоры не только с рекламными агентствами, но и деловыми партнёрами. Да она же и словечка, кроме бархатистого «Добрый день», не в силах произнести.
Я почему-то сразу стал её звать (да не звать, величать) Алёнушкой Александровной.
Да, она осталась. Я даже не могу сказать, что это я её нанял на работу, она осталась сама.
- Михаил Иванович, у вас в приёмной уже никого нет, может, кофе?
Ну откуда она узнала, что у меня как раз пересохло в горле? А Ольгу, моего секретаря, я уже отпустил.
- Да, пожалуйста… А вообще-то подождите, мы ещё только начали… Вернее, - Чёрт, что со мной творится. – Вы ещё не рассказали, что умеете.
Боже, что я говорю? Охенея.
- Как вас? Алёна? Алёнушка, кофе не надо – лишнее. Присядьте. Расскажите о себе и своих навыках. – Ну неужели взял себя в руки? Было бы намного проще возложить найм сотрудников на кадровые агентства, в крайнем случае, на зама. Но привитое ещё в раннем детстве мамой милосердие и ответственность за свои поступки не даёт мне шансов пропустить разговора с претендентом на уборщика или начальника отдела.
Мы видимся каждый день. И я счастлив. Счастлив видеть эти ямочки на её щёчках, когда она улыбается, счастлив видеть своё отражение в её глазах, когда она пытается серьезно смотреть на меня глазами цвета дождливого весеннего дня.
И бред, что блондинки легкомысленны и глупы. Алёнушка Александровна умна, находчива и что немаловажно, с чувством юмора. Её Богу, хоть в КВН посылай.
Я смутно помню, как мы стали близки. Вернее, помню всё, вплоть до того, какая её прядь волос лежала на плече, а какая невинно прикрывала глаза. Ажурная манишка на блузке сбилась вправо, а пиджак сползал с левого плеча. Не помню только как мы оказались в моём кабинете, возле того самого дубового стола, возле которого она совсем недавно невинной девой произносила «Добрый день». С марёного дуба летели деловые документы, скрепки и кружка с недопитым кофе…
Да, хорошо, что никто не заметил тогда, как мы исчезли с корпоративки в честь N-летия родного завода…
[COLOR=red]- Мишутка, родной, хорошо же вы погуляли! – Жена открывает мне дверь и за лацканы пальто затягивает в теплые недра квартиры. – У-у-у, ну и напился же ты, родной! – Сейчас аспиринчику дам, чайком запьёшь тёплым, чтобы с утра голова не болела.[/COLOR]
Да, нельзя мне, чтобы с утра голова болела. С утра Алёнушка Александровна ждать будет. Прямо в приёмной, как всегда.
Запивая кислый аспирин кислым от лимона чаем, не могу забыть о сладких поцелуях Алёнушки…
Вот уже месяц мы с Алёнушкой Александровной уезжаем на своих машинах со стоянки завода и встречаемся на парковке возле её дома. В маленькой квартирке всегда порядок, в каждом уголке свечи, на маленьком столике вино, а на кроватке с ажурным сиреневым покрывалом небрежно брошенный полупрозрачный халатик. Но вся эта романтика превращается в хаос, как только мы заходим, нет, врываемся за порог девичьего жилища.
[COLOR=red]- Миш, я беременна.[/COLOR]
Первой моей мыслью было, что Алёна хочет надо мною подшутить.
[COLOR=red]- Слышишь, я беременна. Месяцев через восемь у нас будет малыш. Беби… Децл… Крошка… Понимаешь? Чего ты молчишь?[/COLOR]
Да как тут не молчать?! «беби, децл и крошка» у меня уже есть в одном флаконе. Сын Димка.
В голове прокручиваются мысли, что Димка уже взрослый, тринадцать лет, поймёт папаню. Мама, царствие ей небесное, конечно, осудила бы. Но впереди-то Алёнушка, ребенок, возвращение молодости! А Маринка… Маришка… На долю секунды померещились её карие глазища в обрамлении морщинок-смешинок. Только «смешинки» теперь не смеялись.
[COLOR=red]- Марин, я тут хотел с тобой поговорить… Я не знаю с чего начать. С Димкой я сам поговорю, он уже взрослый… У меня на работе… Короче, я должен уйти.[/COLOR]
[COLOR=red]- Что ты, Мишут? Ты никому ничего не должен! [/COLOR]– Ну почему она пытается перевести всё в шутку, хотя прекрасно понимает, о чём я? Что она делает со мной? Давит на жалость или прикидывается дурочкой? Нет, она далеко не дурочка. Господи, помоги.
Иду в спальню и собираю чемодан. Маринка следом. Стоит в дверном проёме, наблюдает. Ни истерики, ни слезинки. Честно говоря я думал, что будет хуже.
Ну вот, чемодан пузатится в прихожей, Маринка на кухне кипятит кофе (чувствую, передержала), а я как дурак смотрю на входную дверь. Сейчас в голове мысли только об одном – выпил пол-бутылки коньяка для храбрости, для разговора, так что за руль нельзя. Такси не вызвал, но можно поймать.
[COLOR=grey]ОКОНЧАНИЕ В КОММЕНТАРИЯХ[/COLOR]